Василий Головачев - Спящий джинн [Демон]

Модуль выплюнул пинасс. Я видел, как блестящая стрела выписала крутой вираж, вознеслась над полупрозрачной громадой облака и скрылась из глаз. Затем модуль вздрогнул второй раз, и мимо видеокамер правого борта проскользнул еще один стреловидный контур.

– А это кто?!

– По-моему, стажер, – отозвался пилот.

Чтоб тебя!.. Как же я его упустил из виду?

– Игнат, стажер вышел вслед за тобой.

Ромашин не ответил.

– Что это за облако? – спросил пилот, шевеля руками: на запястьях рук и на щиколотках ног у него были нацеплены кольца биодатчиков ручного управления.

– Не знаю, – сказал я. – Возможно, сам Демон. Чувствуете холод?

– Вы знаете, действительно похолодало. Я думал, неисправен кондиционер рубки.

– Поднимитесь выше.

Модуль повис над краем двухкилометровой «медузы», все еще продолжавшей медленное падение на город и не обращавшей на нас ни малейшего внимания. Над куполом «медузы» я заметил три черточки пинассов, а чуть выше цилиндрик модуля.

– Анатолий, – позвал меня с пульта голос Лапарры. – Отзови стажера, немедленно! Почему там видны три аппарата? Кто третий?

– Витольд, немедленно отваливай в сторону и финишируй в лесу! – раздался наконец голос Игната, тонувший в помехах. – Анатолий, третий на вызовы не отвечает.

– Ну что там? – напомнил о себе Лапарра.

– Третий на вызовы не отвечает.

– Это может быть только Зо Ли. Передай Игнату, что десант второго флота выбросится минут через пять. Пусть попробует захватить третий пинасс. И вообще дай мне прямую связь с Игнатом.

– Даю, – невозмутимо сказал пилот, исправляя мою ошибку.

– Игнат, слышишь меня? – Лапарра был встревожен. – Попробуй захватить чужой пинасс. Учти, пилот может быть вооружен.

– Понял, – отозвался Игнат. – Если только он даст себя захватить. Всем десантным модулям принять меры к задержанию пинасса типа «фаст» голубого цвета!

Я видел, как оба аппарата бросились наутек, так что непонятно было, где аппарат стажера, где пилота, пожелавшего остаться неизвестным.

– Ян, что-то здесь не так. Раньше мы не видели Демона, а тут первый же сигнал, и он как на ладони! Владимир, что видят твои локаторы?

– В электромагнитном диапазоне сплошное молоко! Гравизондаж дает странную картину – нечто вроде скопища клякс.

– Пройдитесь еще раз над Торжком, можете взять мой пеленг. Воздушная зона очищена от транспорта?

– Посадили последний грузовик. Над всей областью воздух чист. Второй флот вышел над вами, разворачивается из походной колонны.

– Приказ прежний: перекрыть выход в космос и прикрыть Торжок сверху.

– Выполняем.

– Хорошо бы точно определить, Демон это или не Демон, – проговорил Лапарра.

Динамики донесли хрипловатый смешок Игната.

– А ты спроси у него открытым текстом. Кстати, что делать дальше? Подоспеет десант, окружим облако и крутанем программу контакта? Или попробуем закапсулировать полем?

Тишина в эфире да шорох помех. Потом короткий ответ:

– Думай сам, ты видишь его ближе.

– Игнат, через несколько минут облако начнет утюжить архитектурные памятники, – напомнил я, прикинув расстояние от облака до города.

– Облако – еще не Демон. Где Зо Ли? Задержали?

– Пинасс нашли, пуст, – сказал командир модуля погони. – Но пилот где-то в лесу, далеко не ушел. Ищем.

– Ищите. Где десант?

– Над вами, – раздался чей-то энергичный баритон. – Видим вас визуально. Шесть «пятерок» и «десятка».

«Десятка» – это когг с энергетическим оборудованием. С его помощью можно вышвырнуть на орбиту Юпитера массу порядка десяти тысяч тонн или укротить вулкан!

– Наконец-то! – повеселел пилот нашего модуля. – Сейчас мы его придавим, если только ваш Демон не ушел.

– Не ушел, вероятно, где-то рядом с облаком.

– Слушай команду… – Игнат не договорил.

Впереди модуля и «медузы» в полутора километрах образовалось вдруг растущее черное пятно в форме чудовищной когтистой лапы, выбросило «когти» во все стороны. Один «коготь» пробил навылет наш модуль. Впечатление было, будто перекосился горизонт.

Резко похолодало. В затылке родилась странная боль и перетекла в пальцы рук и ног, словно под ногти загнали иголки.

– Аварийный финиш! – крикнул пилот. – Нуль энергоресурсов!

– Всем прочь! – пробился сквозь крики в эфире и усилившийся прибой помех голос Игната. – Старт до высоты два! Крейсеры – силовое заграждение по вызову, финиш на высоту сорок над Торжком!

– Ромашин, уходи сам! – рявкнул Лапарра.

Наш модуль продолжал падать на лес. Я увидел, как чей-то пинасс на полной скорости вывернулся из-за холма и вонзился в «лапу» Демона. Пропал из поля зрения. На месте «кошачьей лапы» вырос вдруг ослепительный многолучевой шатер, вытянулся копьем в небо, засиял, как лопнувшее солнце…

Удар! Хруст и звон, тонкий свист и вслед проклятие пилота:

– Приехали! Конец связи.

Виомы погасли, в рубке медленно разгорелась оранжевая лампа аварийного освещения, но и она вскоре истлела угольком.

Пилот успел ударом ноги открыть люк и крикнул из коридора:

– Вылезайте.

Я выскочил следом.

В небе таяла белая облачная полоса. Из-за нее искрой вынесло пинасс, закрутило в штопор, вонзило в лес. За ним хищно метнулся чей-то модуль, оба скрылись за деревьями. Я ждал удара и взрыва, но их не было.

– Успел, – сказал пилот и сплюнул. – Бред сивой кобылы! Модуль по горло был заправлен энергией, куда она девалась?

Я не ответил, хотя и мог: ее «съел» Демон. Мы накрыли его в момент появления… или образования, и все же он ушел, ушел наверняка. Только вот где его след?

Я оглянулся. Сели мы удачно. Модуль в падении срезал верхушки у нескольких сосен и приткнулся кормой к муравейнику, едва его не раздавив. В направлении на север лес редел, опушка его просматривалась шагах в тридцати. Пилот полез сквозь малинник в ту сторону, и скоро донесся его приглушенный волнением голос:

– Идите сюда, быстрей!

Я пробрался на голос, вышел на опушку и без подсказки пилота увидел след Демона…

Орест Шахов, председатель Высшего координационного совета Земли

Директора УАСС я знал хорошо. Знакомство наше состоялось лет семь назад, я тогда был председателем Земплана. Филипп Ромашин уже в то время производил впечатление цельной натуры, хорошо знал свои достоинства и недостатки, был силен в умении доказать правильность своих решений и требований. Мы не стали близкими друзьями, но уважали друг друга: я его за ум, решительность, прямоту, чувство юмора, он меня… тут я – пас, не за красоту же? Громаден, волосат, неприветлив с виду – какая уж тут красота…